Кляксы туч по зареву заката
Расползлись чернильной синевою.
Спит тайга, дремотою объята,
Плотною укутанная мглою.
Значит, завтра снова жди ненастья,
Снова под дождем шагай тайгою.
Отвернулось от скитальцев счастье,
Обросло, под стать нам, бородою.
Третьи сутки дождик льет ручьями.
До костей промокшие, до нитки,
Глядя в небо злобными очами,
Мы швыряем черной брани слитки.
По ночам в палатке замерзая,
Складывались втрое, как иоги.
Утром вновь, напившись наспех чая,
По тайге шагали без дороги.
По затесам сбивчивым и редким,
По болотам, через буреломы,
Всё на свете кроя словом едким,
Пробирались всем чертям назло мы.
Снова вечер. Дождь за день работы
Утомился, бедный, отдыхает…
Кончены дневные вес заботы.
На костре похлебка закивает.
Сушатся ковбойки и штормовки,
Расточают аромат портянки….
Спать легли крикливые кедровки,
Темнота сгустилась на полянке.
Дым костра к земле прижался робко,
Ель в костре стреляет угольками.
Закипела жидкая похлебка.
Забренчали парни котелками.
Облака цепляются за ели.
На закате полиняли краски.
Дым костра. Таежный запах прели.
Лес седой, таинственный, как в сказке.
1960