Умолкнул звон стальной мечей арабских.
Святой Господень гроб освобожден.
Иерусалим спасен от козней адских,
И шествие ко храму зрит Сион.
А во главе героев христианских
Ринальдо. Он с Армидой обручен.
Вдруг окрик: «Стой!» Вся свита замирает.
Чудной каноник путь ей преграждает.
-- У входа в здешнюю одну пещеру
Чертей я встретил черных, как смола.
Они жгли рукопись. Однако вера
Ее отнять у бесов помогла.
В ней сказано – глядите, кавалеры! –
Что эта дева проклята была.
И смотрят крестоносцы в жутком страхе
На грамоты диковинные знаки.
-- Отец, -- сказал попу Ринальдо смело, --
Явиться в лагерь к нам совсем одна
Дочь мавритан-язычников посмела
И умоляла Готфрида она
Спасти ее – святого ради дела –
От темных сил, чье имя – Сатана.
Она их гнева адского страшится!
-- На службе дьявола сия девица!
-- Однажды на Антильском побережье, --
Решительно Ринальдо продолжал, --
На острове в палаццо белоснежном,
Где тишь хрустальная сменила шквал,
Она вернула поцелуй мой нежный,
И я блажество высшее познал.
-- О юноша, ее любовь отрава,
А нежность этой ведьмы – от лукавого.
-- Когда же я покинул чаровницу,
То на войну, ведомая судьбой,
Она в своей крылатой колеснице
Летела следом. Мы вступили в бой.
И рассекла доспех моя десница,
И грудь прекрасную узрел я пред собой.
-- Сии прельщенья обнаженной плоти –
Соблазн и грех. Здесь, в акте, все прочтете.
На свете зло извечное таится.
Ночь незаметно правит черный бал.
Волшебницы, сомнительные птицы –
Все это мнимость, фальшь и карнавал.
Закрыты маской кукловодов лица.
Не всякий – тот, кем сам себя назвал.
Притворство – адских сил изобретенье.
Один Христос дарует просветленье.
Ринальдо глаз с возлюбленной не сводит
И видит совершенства идеал:
Неужто прелесть несравненной плоти
Сам дьявол в темноте изобретал?
-- Моя душа в тебе лишь мир находит.
Черт знает что каноник наболтал.
Идем, Армида! -- обнял он невесту.
Так появился славный род де Эсте.