«Эй, пастух, пора вставать!
Полно сладко почивать.
Славно выпил ты вчера.
За работу бы пора.
Выходи с церковной кружкой!» --
Будит Тетцеля подружка.
Спать монаху не с руки.
Ждут на рынке кошельки.
В Ютеборге по дешевке
Он грехи прощает ловко.
Он из Рима приволок
С отпущеньями мешок
И сакоснцам продает
Время, что в аду идет.
«Сократите муки ада!
Отпущенье – то, что надо!»
Но сегодня, что за черт,
Покупатель не идет.
Распускают злобно слухи
Виттенбергские старухи,
Дескать, там один монах
На людей наводит страх,
Говорит, что отпущения
Не дадут в аду прощенья.
Тетцель в ярости орет:
«Доктор Лютер все вам врет!
Только добрые дела
Чистят души добела.
Бог Адаму наказал,
Чтобы сам он выбирал
Благочестье или грех.
Лютер вас погубит всех!
Это дьявола рука!
На костер еретика!
Может, я не так учен,
Не такой хитрец, как он,
Но в охоте знаю толк,
Знаю, где лиса, где волк.
Бейте диких красных лис,
Что в народе завелись!»
Тетцель долго глотку рвет,
Но не слушает народ.
Слышен крик со всех сторон:
«Тетцель, убирайся вон!»
Паства гонит пастуха.
Сбег он в Лейпциг от греха.
Рим терпенье потерял,
В Лейпциг нунция послал.
«Ох, умны вы, господа,
Только гнете не туда.
С чертом дело шло отлично,
Вел народ себя прилично,
А теперь лишь строгость мер
Всем подаст благой пример».
Нунций строго отвечает:
«Церковь тоже так считает».
Тетцель сослан в монастырь,
Где ему читать Псалтырь
И сидеть до самой смерти,
Что невесело, поверьте.
Лютер Тетцеля простил.
Грех запиской отпустил.