Соседка Юля с третьего этажа принесла вчера большую стеклянную вазу красной смородины и пластиковое ведро яблок. Вера принесла узбекский пирог с морковью и капустой и одеколон „Красная Москва»“ для Люсинды. Я принесла с прогулки газету, а также еду, соль и сахар. Едва дотащила.
Смородину съели мы с Люсиндой, узбекский пирог мы съели с Верой, газету я прочитала, а вот что делать с яблоками? Я могу сварить из них варенье, но у нас на балконе уже стоят три банки. Еще с зимы. Безвыходное положение.
В газете довольно интересное интервью с Хакамадой, где она утверждает, что Путин склоняется к сингапурской модели реформирования. Но ведь Сингапур такой маленький, а Россия, к счастью или к сожаленью, все еще такая большая.
Хуже всего с „Эхом“. Юная смена ведущих настолько толстокожа и убога, что с-т-е-б-а-е-т-с-я по поводу возможного начала третьей мировой. Они хохмят на эту тему. И так мне стало тошно, так муторно, так погано от их стеба… И я пожелала всем им увольнения, голода, страха, и нищеты. Чтобы они хоть на минуту поняли, что означает слово война.
Из новостей. Лаборатория Касперского объявила премию в 50000 евро за нахождение ошибки в их программах обеспечения компьютерной безопасности. И я вспомнила, что в XVII веке в Антверпене издатель Плантен выставил на площади шестиязычное издание Библии и объявил премию в 1000 гульденов тому, кто обнаружит в нем хоть одну орфографическую ошибку. Но ее никто не обнаружил. В общем, все уже было. С той разницей, что Плантен боролся за чистоту слова Божьего, а Касперский за чистоту помойки, называемой интернетом.
2.08.16