Обретаясь в том месте, куда даже царь ходит пешком, я обычно устремляю свой утомленный взор на железную дверцу под ванной, а потом на другую железную дверцу, за которой скрыты водопроводные трубы и половые тряпки. Эту последнюю украшают многочисленные сувенирные магнитики с изображениями амурчиков, бабочек, цветочков, божьих коровок, а также памятников архитектуры с поясняющими надписями: „Пенза“, „Ингушетия“, „Мелихово“, „Коломенская церковь“, „Грозный. Сердце Чечни“, „Севастополь“ и пр. И вот вчера я вдруг обнаружила в этой художественной галерее, которую регулярно пополняет Люсинда, новинку с портретом царя и лозунгом „Крым наш!“
Я ужаснулась. Что обо мне подумают гости? Мало ли какие у них политические взгляды и убеждения. А вдруг они оскорбятся? Но тут я вспомнила Хакса, Один из персонажей его комедии „Ярмарка в Плюндерсвайлерне“, оказавшись в аналогичной ситуации, решает: „Повешу на стену портрет. Там есть большой клопиный след“. И я заклеила портретом то место на железной дверце под ванной, где облупилась краска.
21.10.16