В Москве дождь и похолодание. Продолжается уже две недели. В домах промозгло, на улице мокро, согреться негде. Наш чистоплюй-мэр каждую неделю устраивает праздники, гуляния, салюты, ликования. Понатыкал в центре города зайчиков с огромными ушами, развесил гирлянды, разметил велосипедные дорожки и парковки, открыл объездную дорогу и новые станции метро, убрал из подземных переходов и микрорайонов ларьки и киоски, удобные и всеми любимые за шаговую доступность и прошел на выборах в думу. Но не топит, злодей. Так что миллионов этак пять-шесть стариков и детей простужаются и мерзнут, мерзнут и простужаются в своих бетонных мешках хрущевской и брежневской постройки. И я в том числе.
Выборы в думу являли собой зрелище нелепое и жалкое. 75 процентов населения их спокойно и равнодушно проигнорировали, читай: бойкотировали, остальные 25 процентов (эта цифра тоже сомнительная) выбрали четыре прежних сервильных партии. Да их и партиями-то глупо называть. Это чистой воды криминалитет. Воруют миллионы и миллиарды из казны, у презираемых нищих бюджетников. И списывают диссертации у кого ни попадя. Не умея связать трех слов и огребая огромные зарплаты за так называемое законотворчество, они еще получают надбавку за докторские (докторские!) научные степени. При ближайшем рассмотрении выясняется, что они не только не пишут, но даже не читают своих диссертаций. Понятия не имеют о том, что им там написали за жалкие копейки наемные диссер-райтеры.
СМИ смакуют казус с подполковником Захарченко. У подполковника секретной службы вдруг обнаружилась квартира-сейф, где, кроме пары миллиардов рублей, в упаковках американских (sic!) банков хранятся без движения несколько (много) миллионов долларов. А подполковник Захарченко понятия не имеет, откуда они взялись. Подполковника упекают в „Матросскую тишину“, а он боится, что его переведут в Лефортово и так запытают, что он во всем признается и все подпишет. А он ни сном, ни духом. И несколько счетов в швейцарских банках тоже улеглись в его квартирке без его ведома. И самое забавное, что подполковнику хочется верить. Во-первых, чин небольшой. Во-вторых, лицо хорошее: мягкие губы, тонкий профиль, грустный взгляд. На круторогого бычару с золотой цепью на толстой шее никак не тянет.
Вот и суди тут, что происходит в нашем отечестве. Великий и могучий подсказывает безотказное определение: авторитаризм, власть авторитетов, то бишь тщеславных уголовников.
Более распространенное определение: бардак. Но оно слишком, до слез, универсально.
21.09.16