По „Эху“ прошла реклама русского перевода „Майн Кампф“. Хуже этой новости я не слышала с июня 1941 года. Фюрер сдох, а книга его, эта мерзость, которая стоила жизни стольким миллионам, ожила на русском языке. На моем языке. Я бы своими руками расстреляла переводчика и издателя, которые сотворили эту гнусность. Они, видите ли, ее прокомментировали. И никто не заметил. Ни еврейские общины, ни депутаты, ни антифашисты, ни фейсбук. Десяток человек в фейсбуке поставили мне лайк. А две либеральные дамы пояснили, что материалы Нюрнбергского процесса труднодоступны, так что ничего особенного в этой публикации нет. Что зло не от книг, а от людей. Иными словами, весь гуманистический опыт человечества, накопленный в классике, ничего не стоит.
По радио „Свобода“ разбранили Пушкина за то, что он бездоказательно обидел Сальери.
В Гоголь-центре сыграли такое „Горе от ума“, где демонстрируют все способы и виды публичного совокупления.
Четыре еврейских музыканта-виртуоза в концертном зале при Храме Христа-Спасителя исполнили Вагнера. В унисон на четырех роялях.
Гете-Институт предложил для перевода на русский мемуары летчицы Геринга, еврейки, бомбившей Витебск.
„Эхо“ посочувствовало семейным неприятностям Муссолини.
Фюрер теперь звучит по-русски.
Нет, это не мелкая антисемитская выходка. Это сознательное, целенаправленное, оплаченное большими долларами, безжалостное, преступное уничтожение русской культуры. Преступление против человечества. Множить текст фюрера на разных языках -- преступление против человечества. Я не знаю имени переводчика, не знаю издателя. Нет ни желания, ни сил выяснять. Будь они прокляты.
P.S. Мы с Ларисой все-таки запишем на диск „Амфитриона“. В XX на немецком языке не написано ничего лучше. Это последняя запись в хаксианском дневнике.
21.06.17